Тонкие и деликатные чувства в нем заглохли; сознания собственного достоинства и чувства чести для него не существует; прав собственной личности и личности другого он не понимает, и потому весьма многие вещи, которые [возмущают нас до глубины души,] не возбуждают в нем ни малейшего [негодования,] не вызывают даже
слабого протеста.
Неточные совпадения
В самом деле, — и «как ты смеешь?», и «я тебя растил и лелеял», и «ты дура», и «нет тебе моего благословения» — все это градом сыплется на бедную девушку и доводит ее до того, что даже в ее
слабой и покорной душе вдруг подымается кроткий
протест, выражающийся невольным, бессознательным переломом прежнего чувства: отцовский приказ идти за Бородкина возбудил в ней отвращение к нему.
Прасковья же Ивановна, как и многие
слабые особы, сами долго позволяющие себя обижать без
протеста, отличалась необыкновенным азартом нападения при первом выгодном для себя обороте дела.
Через это оно еще более вызывает ропот и
протест даже в существах самых
слабых.
Известно, что крайности отражаются крайностями и что самый сильный
протест бывает тот, который поднимается, наконец, из груди самых
слабых и терпеливых.
Тогда же я написал и напечатал в «Вестнике Европы» стихи «Уральский казак» (истинное происшествие) —
слабое и бледное подражание «Черной шали» Пушкина, и «Элегию в новом вкусе» —
протест против туманно-мечтательных стихотворений, порожденных подражанием Жуковскому, и, наконец, «Послание к кн.
Наверное, лицо мое было очень бледно, а глаза горели лихорадочным огнем… Во мне поднимался
протест против разнеженности и «добрых» побуждений мягкой и
слабой души. Этот протестующий и строгий голос говорил мне, что ничто и никто не судья теперь того, что я сделаю впоследствии… Потому что я буду теперь мстить… Мстить всему, что убило во мне прежнего человека, что привело меня к этой минуте, что сделало из меня чернского мещанина Иванова. И я чувствовал, что мне нет уже другого суда, кроме этого голоса…
И странно, вся эта толпа дворовых без
протеста переносила побои этой, хотя сильной и рослой женщины, но все-таки, сравнительно с большинством из них, представляющей
слабого противника.